Время непрофессионалов

Высокий смысл понятия «профессионал», наверное, даже пояснять не стоит – настолько ясно, что такой характеристики удостаивается обычно наиболее компетентный специалист. Причем стаж работы далеко не всегда ассоциируется с необходимой квалификацией в профессии – тут важен не один лишь опыт, хотя он играет немалую роль, но стремление к глубине познаний в избранной области, желание трудиться, добросовестность, умение общаться и множество других деталей поведения, без которых не сложится истинный знаток своего дела.

 

Между тем с сожалением приходится констатировать, что уровень профессионализма в самых разных отраслях жизнедеятельности общества в последние годы резко упал. Взять ли газетное дело, которое мне ближе всего, или медицину, образование, даже торговлю, сделавшую, в отличие от других сфер, широкий шаг вперед, – везде можно заметить отсутствие должной требовательности и просто соблюдения элементарных правил в организации процесса.

 

Зимой я долго вылезала из затянувшегося хронического бронхита и потому имела общение с врачами из поликлиники по месту жительства, которые приходили на дом. Две женщины средних лет были достаточно внимательны, молодая тоже давала неплохие советы, но что удивило по сравнению с визитами докторов уже далеких советских лет: лишь одна надела на обувь бахилы, остальные проходят в комнату в сапогах, в головных уборах, руки не моют и спешат, спешат, – больных на каждого участкового приходится больше допустимой нормы. Однажды врач, пришедшая во второй раз, попросила даже выйти к ней в прихожую, потому что «снимать пальто и проходить некогда, надо успеть по множеству других вызовов». Исполняемые когда-то врачебным корпусом неукоснительно нормы гигиены ушли в прошлое. И не отсюда ли родом происходящие в разных регионах страны ЧП? То больного заразили СПИДом, неаккуратно сделав обыкновенную инъекцию, то отправили целую группу малышей в больницу из детского сада, не проверив там качество приготовленной пищи.

 

Всю жизнь, сколько помню своих родителей, а потом и в моей семье выписывали газету «Известия». В свое время она была эталоном литературного стиля и грамотности. Года три тому назад стали замечать ошибку на ошибке и такие вопиющие «перлы» в журналистских публикациях, что деградация редакционного штата стала очевидной. Пришлось отказаться от привычки иметь в почтовом ящике эту газету.

 

В местных СМИ проявилась явная тенденция к информационности, почти исчезли журналистские расследования, фельетоны, статьи-размышления, публикации на так называемую моральную тему. Говорят, что в век новых технологий эти жанры вышли из моды, людям нужны краткие новостные сообщения. Но ведь смешно газетам гнаться за телевидением, радио, Интернетом, где обо всех событиях можно услышать, прочитать или их увидеть буквально сразу, с места происходящего. Газета становится вторичным, запоздалым источником информации, тогда как ценность печатного органа состоит в размышлении над фактом, в его оценке, в заметках «по поводу». И не выглядит ли постоянно насаждаемая управляющими печатными СМИ «энергичная информативность с ударными акцентами» всего-навсего отсутствием у нынешних выпускников филологических и журналистских факультетов умения и желания глубоко проникать в явления жизни, изучать историю вопроса и пробовать себя в разных газетных жанрах? Занимать газетную площадь сухими репортажами с мероприятий, где отметились чиновники разных рангов, конечно, проще, чем разобраться в затянувшемся конфликте на производстве или написать очерк о человеке, жизненной позиции которого следует подражать. Почти исчезли с газетных страниц острые письма читателей, позитивная критика в адрес управляющих организаций. А потом удивляемся, что падают тиражи и что люди не хотят подписываться на газеты. Далеко не всегда из-за дороговизны, чаще потому, что читать в них нечего.

Чувствовать свою некомпетентность

 

Про изъяны в нынешней системе образования кто только не высказывался. А воз и ныне там. Второй год как ушла из школы выдающийся педагог, преподаватель русского языка и литературы, заслуженный учитель России и Башкортостана Лидия Ивановна Башинская. Когда спрашивают, почему, – ведь преклонные годы нисколько не мешали ей по-молодому, интересно работать с учениками, – она отговаривается ссылкой на возраст. На самом деле ее, как и многих других умных и опытных учителей, донимают стандартные требования обязательного внедрения в урок интерактивных досок и прочих новейших технологий, да еще бесконечные бумажные отчеты об их использовании. Всегда на ее уроках основополагающим ядром считались ученик и книга. Недаром ей благодарны сотни выпускников, среди которых писатели, журналисты, учителя-словесники, артисты, люди других специальностей, для которых культурные ценности вошли в жизнь как ее непременные составляющие.

 

Еще одна беда: школа в последние годы лишилась в Уфе многих результативных директоров – из-за возрастного ценза, введенного чиновниками от образования. Ни творческий дар, ни опыт не принимаются во внимание ради «омоложения руководящих кадров». Но, меняя «старого» директора на молодого, почти никогда не учитывается подготовленный уходящим руководителем резерв из активных единомышленников, которые могли бы продолжить наработанные коллективом традиции. Навязывается «свой» кадр со стороны, который начинает тянуть налаженный уклад в другую сторону, желая амбициозно продемонстрировать начальственную руку, и, как правило, разрушает старое, не в состоянии предложить новую, более содержательную программу.

 

Молодежь в любой отрасли надо растить постепенно, поднимая со ступеньки на ступеньку, а это невозможно без эстафеты поколений, без передачи опыта от «старичков» к новичкам. Неоперившийся молодой специалист, поднятый на руководящую должность по чьей-то властной воле раньше времени, до того, как набрался определенных навыков в профессии, будет, безусловно, в глубине души чувствовать свою некомпетентность. Чтобы не показать ее, начнет отодвигать в сторону тех, кто больше него знает и умеет, кто пытается возразить или что-то посоветовать. При этом у него самого возникают болезненные комплексы, неудовлетворенность, зачастую переходящая в привязанность к бутылке, заставляющей хотя бы на время забыть о своей неполноценности. Близко знаю молодого мужчину, весьма способного, однако выдвинутого раньше, нежели он созрел профессионально, в руководители большого творческого коллектива, где было немало талантливых специалистов, на тот период лучше него разбирающихся в деле и в сложившейся ситуации. Над ним втихомолку посмеивались, к нему не прислушивались, и он увял, не успев расцвести. В конце концов его убрали с этой должности, перевели рангом ниже, это его обидело. Так и не нашел себя, растратив свои хорошие данные по пустякам, находя утешение в рюмке.

 

В последние годы появилось такое распространенное явление, как вращающийся «в верхах» начальник без определенной профессиональной ориентации, то есть как бы менеджер «на все руки». И его передвигают в руководство то той, то другой организации, плохо усвоив старую истину: ведь действительно приходит беда, когда пироги начинает печь сапожник, а сапоги тачать пирожник. Ведь каждое дело имеет свои наработанные особенности, свои профессиональные тонкости, и когда, например, газетчик приходит руководить телевидением или телевизионщик в газету, когда артиста посылают возглавлять учебное заведение, пусть и театрального профиля, все равно гармонии не получается, напротив, начинается полная неразбериха. Это в первые десятилетия советской власти, когда лучшие кадры утекли за рубеж от ужасов революционной разрухи, в руководители вынуждены были назначать «верных ленинцев». Хорошо, если среди них находились способные и ответственные люди, которые старались освоить порученное дело, а если нет, то итог выходил такой, какой изобразил в своих сатирических пьесах Маяковский. Они и сейчас вполне актуальны.

 

Пожалуй, изменения в лучшую сторону произошли с ростом профессионализма в торговле, потому что рыночные отношения заставляют думать о выгоде, а значит о том, чтобы привлечь покупателей. И продавец вынужден быть внимательным, знать свой товар, чтобы уметь его предложить, быть терпеливым, вежливым, благодарить за покупку. Конечно, и тут еще учиться и учиться у других стран, где коммерческая составляющая, давно и прочно укоренившись, толкает эту отрасль к более прогрессивным формам. «У нас, – как недавно выразилась моя соседка, – удавятся, но не снизят цену, даже если товара на всех прилавках будет завались». Она права: достаточно вспомнить благодатную осеннюю пору, когда торговцы скорее доведут арбузы и дыни до гниения, чем на рубль-другой сделают уценку. Конкуренция пока еще мало помогает покупателю: те, кто продает, очень лихо научились договариваться друг с другом и держать одну и ту же цену. Лучше не продам товар, но не уступлю. В Берлине между тем самым богатым является хозяин магазинов дешевых цен, потому что быстрый оборот товаров дает ему прибыль гораздо большую, нежели продажа дорогих вещей в бутиках, где покупателей не столь много.

 

Самым грустным итогом тех перетасовок с кадрами, которые происходят в самых разных областях нашей жизни – в медицине ли, в культурных учреждениях или в образовании, когда выдвигаются не по профессиональным качествам, а по денежному мешку, по положению родителей, по знакомству, по воле свыше, является то, что юное поколение немедленно откликается нежеланием учиться, совершенствоваться, думая о достижении карьерного роста далеко не прямыми путями. Вузовские педагоги стонут от бесконечных пересдач зачетов и экзаменов толпами двоечников. Уже из школы они приходят не обремененными знаниями, но с родительской готовностью платить за учебу. Пока платят, никого и не отчисляют. С горем пополам такие митрофанушки получают дипломы и пополняют ряды непрофессионалов, которые разваливают то, что еще не успели разрушить их такие же некомпетентные предшественники. Так и живем, сползая на позорные нижние цифры мировых рейтингов.

 

И что же позитивное можно предложить после негативных моментов, описанных выше, если ты не принадлежишь к структурам, призванным конкретно влиять на ход событий? Пожалуй, только одно. Считать истинным патриотизмом не краснобайские восхваления своей страны и ее истории на фоне всяческих разоблачений ненавистной Америки, а ответственное отношение к освоению своей профессии и добросовестное, честное, непременно творческое исполнение своих обязанностей на каждом рабочем месте. Может быть, тогда из положительного отдельного и сложится положительное общее…

Космос как предчувствие

Небо

 

Небо. Совершенство божественности. Тонкое. Купол. Поют птицы. Только кажется. Поют звезды. Улыбающийся Цандер. Лицо, голова. Красное тело. В скафандре. Красном. В Красной звезде. Со своим веселящим: «Вперед, на Марс!».

 

Купол. Точки. Звёзды. Поют, как птицы. Разноцветные звезды. Белые только отсюда. С Земли. На самом деле – разноцветные.

 

Ты – ничто. Абсолютное ничто. И – всё. Всеобъемлющее всё. Потому что ты можешь видеть звезды. Чувствовать, слышать. Нет тебя – и нет звезд. Есть ты, и есть звезды. Они улыбаются. Они – живут. Ты даешь им жизнь. Маленьким, колким, веселым и как будто бы молчаливым. Послушай. Не ночные птицы заводят серенады. Поют – звезды.

Всеобъемлющее всё

 

Тонкий-тонкий купол. Нити. Абсолютно невидимые. Ничем. Скрепляющие всё.

 

Красиво. Царственно. Неописуемо. Необъяснимо. Непередаваемо, пока не увидишь, пока ты жив.

 

Купол живой. Как кокон. Темный, ясный в самом верху. Еле белесый по краям, у горизонта.

 

Ты лежишь между горизонтами и смотришь вверх.

 

Звезды. Они поют. Они улыбаются. Они живут. Потому что живешь ты.

 

Бабочки

 

За двумя большими окнами – черная майская ночь. Черная-черная-черная майская ночь. Непроглядная. Состояние подвешенности во Вселенной. Нахождение в кирпичном кубе с окнами, ограждающими от абсолютной пустоты эфира. Ощущение полета. Тонкое. Совершенно беспрепятственное. Ни воздуха, ни облаков. Падение в никуда. Свет голой лампы наверху. Музыка с магнитофона. Не громкая, не тихая. Полулатинос, полу-Вагнер. Причудливая смесь. «Полет Валькирии» меж танца мексиканцев.

 

Коричневые, с пушком на тельце ночные бабочки пытаются потихоньку влезть внутрь моего кирпичного куба-дома сквозь невидимую преграду стекла. Неуклюже цепляются ворсистыми ножками о совершенную его гладь и соскальзывают куда-то. В неопределенную пустоту без направления низа и верха, право и лево. Потом опять взбираются. Трепещут напудренными крылышками.

 

Бабочки?..

 

Значит, Вселенная – живет. Значит, я на Земле.

 

Природа

 

На природу можно смотреть бесконечно.

 

Июль. Лето. Автобус. Боль­шие-большие стёкла его – и манящие дали за ними. Хочется выйти за стекло и остаться вне их тонкой, прозрачной перегородки дня на три. Поля желто-зеленые, и леса, лески, пролески. Кусок шоссе, почему-то тоже такого естественного. Нагретая темно-серая лента. Не хочется сравнивать с лентой к кинофильмам. Ассоциация невольная. Холмы. Похожие на холмы с картинок, изображающих пейзажи с громоздкого спутника Сатурна – Титана. Даже по цвету. Глина?

 

Никто не мешает, не раздражает, не нужен, не звонит, время – послеполуденное. Картина воспринимается в целом. Никак по-другому, только в целом, цельно.

 

Белесые поля. Гречиха? Пошел подсолнух. Его тяжелеющие день ото дня шапки, золотистые радары, следят за ходом солнца по голубому простору. Незаметно поворачиваются. Везде плоды бережных стараний невидимых добрых рук человеческих. И машин-помощников. А над всем этим и во всём этом – так ясно ощутимая благодать Божья.

 

Движение жука-дровосека (?) по стволу сосны, прыжок белки, падение шишки, сворачивание в трубочку кусочка березовой коры. Молодая дикая свинья отрыла и тут же съела крупный прошлогодний желудь вместе с прицепившейся к нему жухлой листвой. Вертляво покручивая неугомонным коричневым хвостом, замерла. Уставилась в небо. Птица? Медведь недовольно зарычал, где то далеко-далеко. У пересохшего ручья. Ей не слышно. Барахтанье чего-то маленького, перевернувшегося, соскользнувшего, случайно упавшего с травинки при легком дуновении ветра. Зеленого, переливающегося, с черным панцирным брюшком. Тоже жук. Жук ворочается у корней трав, силясь зацепиться за них и встать на ноги. Всё вокруг него – бесконечная, насыщенная жизнью, непостижимая Вселенная, ненужная ему к постижению. Одинокий конь ходит в густых травах. Почти не виден. Далеко. Ковыль. Красив, ласков, мягок, чист. Всегда тут. Мелкие синие и розовые цветочки. Не знаю названий. Мощные корни деревьев тянут из земли воду и минералы. Работают как насосы, слышно. Пьют. Их кроны огромными ртами выдыхают кислород и азот. Старая, дряхлая, дряблая лиса доживает сегодня последний день. Она знает это. Она смиренна и спокойна в этом чувстве. Паники нет. Последний раз вдыхает свежесть воздуха. Всё как данность. Ее кости после зимы будут уже не видны. Вечер солнечен и тих. Ей так приятен этот последний вечер на земле, который могут застать ее глаза.

 

О «Луноходе-1»

 

Никогда не воспринимаешь луноход как машину. Это свойственно большинству видевших его в макете или на картинках. Одно слово: живой! Невозможно представить глазастый, кругленький, с усом-антенкой, с ножками-колесами аппаратик простой металлической болванкой, начиненной умными приборами. У кого у кого, а у лунохода была душа. Явно была. То ли собственная, непонятно каким образом появившаяся, то ли коллективная – «вдохнутая» теми инженерами и конструкторами, рабочими и ракетчиками, что создали и отправили во Вселенную это чудное межпланетное дитя. Рожденный каждой своей деталькой и в тиши лабораторий, и в жерлах заводов, собранный из этих кусочков, как из живых клеток, он обрел, наконец, свой бесподобный законченный вид.

 

Аппарат ползал по поверхности естественного спутника Земли и докладывал обо всём, что видел и чувствовал. Карабкался по склонам лунных цирков, мял лунную пыль, крошил каменья рассыпчатого реголита. Упорный маленький боец-молодец. Будь на Луне воздух, находясь рядом, мы бы слышали старательный рокот его двигателей. Будь на Луне воздух – он мог бы сам слышать и сообщать нам о лунных звуках. Но Луна – мертвая планета. И однообразная. А он жил там. Ночевал, укрываясь панцирем солнечных батарей, словно одеялом. Затем снова просыпался после долгих местных ночей и посылал новые картинки скудных пейзажей. И так – триста земных суток. Это был негостеприимный мир. Не ошибусь, если скажу, что ему быстро наскучило посреди бесконечных черно-бело-серых пространств. Ностальгируя, он не раз украдкой подымал грустные оптические глаза на далекую-далекую голубую планету. На ту, где родился. На ту, на которую никогда не вернется. Однажды он перестал отвечать. Заснул. Вечным сном. Как засыпает, чтобы не просыпаться более, и человек.

Почему талант сидит дома

ПРАВИЛЬНЫЙ ЗАГОЛОВОК: Почему талант сидит дома?

 

Эта выставка не похожа ни на одну другую: здесь вы не встретите ни заезженных тем, ни ультрамодных фамилий. Даже место ее проведения – Собор русских Республики Башкортостан – само по себе уже интересно. Неслучайно и то, что в соседнем зале вы можете заодно полюбоваться фоторепродукциями картин Рериха – одного из гениальных художников нашей страны.

 

– С моей стороны было предложено организовать выставку молодых художников, достаточно талантливых, разнообразных. Люди откликнулись. Так была организована «Выставка современных русских живописцев Уфы», – говорит организатор и один из ее участников Денис Павлов.

 

– Почему экспозиция получила такое название?

 

– С одной стороны, потому что Собор русских. С другой стороны, начинают задавать провокационный вопрос – а что, больше никому нельзя? Я отвечаю, что это глупости. Понятие «русский» – оно достаточно обширное.

 

– Как Вы отбирали художников?

 

– Я кликнул клич. Обзвонил знакомых художников. Остальные присоединились по желанию. В экспозиции представлено порядка сорока произведений нашей, безусловно, талантливой молодежи. Большинство из участников, а их шестеро, не принадлежат ни к каким художественным союзам и участвуют в выставке впервые.

 

– Денис Аликович, что подвигло Вас организовать и провести данную выставку?

 

– За последние два-три года я часто посещал различные выставки. Ощущение? Искусство, подлинное, русское традиционное искусство – умерло. Какие-то потуги и бесталанность, выдаваемые за талант. Не хочется запоминать ни авторов, ни названия работ, ни названия выставок. Редко увидишь что-то красивое, а еще реже – со смыслом. Видимо, «соцреализм» настолько мощно въелся в подкорку постсоветских художников, что избавление от этой напасти, как от болезни, будет проходить долго и сложно. Прибавьте сюда тлетворное влияние больной западной «мультикультуры» и всеобъемлющего, универсального во всём китайского «фэн-шуя»… Беда! Есть талантливые художники, например Денис Давыдов. Почему он сидит дома, рисует и дарит кому-то картины?! Когда вижу таких художников, как он, не занимающихся живописью профессионально, но которые действительно талантливы, понимаю, что искусство живо, они стараются, хотят показать Уфу, Башкортостан.

 

– Люди приходят на выставку?

 

– В среднем около двадцати человек в день. Я считаю, что это нормально, учитывая, что мало информации и вообще мало людей, которые хотят что-то посещать.

 

– Денис Аликович, до какого числа продлится выставка?

Еще реже

 

– Экспозиция открылась пятого октября, мы рассчитывали на месяц, то есть примерно до пятого ноября.

 

– Это первый Ваш опыт организации выставок?

 

– Да. В первый раз – в первый класс. Ошибки учтены, в целом, я считаю, получилось неплохо.

 

– Каковы дальнейшие планы?

 

– Продолжить организацию художественных выставок, есть мысли по поводу фотовыставок. Забрасывать это дело я точно не намерен…

 

*  *  *

 

О выставке говорить можно очень много. Но, как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Приятного просмотра!

Всё, что в мире нас пленяет и влечет, – одна мечта,

И свершенья, и стремленья без нее – лишь суета…

Из стихотворения З. Башири «Мечта» (пер. А. Кривошеева)

 

Как быстро летит время! Вот ведь только пошел в школу, вот только окончил ее, вот учеба, вот работа. А на дворе уже XXI век, и вот приближается знаменательная дата – 125 лет со дня рождения моего деда Зарифа Башири (1888–1962). Дата замечательна не только для моей семьи, но и для тех, кто знаком с творчеством этого знаменитого писателя, поэта, переводчика, просветителя, журналиста и ученого. И сейчас, в канун празднования этой даты, собирая новые материалы о творческом наследии деда, судьба свела меня с Салаватом Вахитовым, директором издательства «Вагант». Наше знакомство повлекло большую совместную работу по популяризации творчества Зарифа Башири и подготовку программы празднования 125-летия со дня его рождения. И вот выходят его стихи на русском языке. Подстрочный перевод со старотатарского, арабского и персидского языков сделала переводчица Резеда Нуртдинова. А поэт Алексей Кривошеев сделал прекрасный литературный перевод, сохранив дух того времени и раскрыв мелодию чувств, которые удивительно передают состояние души человека, сочинившего стихи.

 

Также в процессе поиска и изучения материалов о деде я познакомился с замечательным человеком Люцией Камаевой, председателем Фонда культуры «Мажит Гафури XX век», женой внука Мажита Гафури. «К семи годам я уже научился читать и писать, – рассказывал он в книге воспоминаний. – Увлеченно читал произведения “Тагир и Зухра”, “Киссан Юсуф”… Каждая строка стала для меня ведущей к свету…»

Персидского языков сделала

 

Зариф учился сначала в медресе Буинска, потом в медресе деревни Акьегет. Там познакомился с творчеством Мажита Гафури, которое так вдохновило юношу, что он и сам начал писать. Мажит Гафури стал кумиром молодого поэта. Зариф Башири решил непременно увидеться с ним и отправился в Казань, в медресе «Мухаммадия». Молодой человек не знал, что к тому времени Гафури уже уехал в Уфу. Встреча литераторов произошла несколько лет спустя. 31 октября 1927 г. в 12-м номере газеты «Яна ауыл» она была отмечена статьей и фото М. Гафури и З. Башири, а также стихами, посвященными поэтами друг другу в знак дружбы и солидарности. Это были не просто знакомые писатели – это была дружба семьями, и Зариф Башири в своей книге «Воспоминания о современниках» как никто другой описал трепетное отношение и любовь М. Гафури к своей жене Зухре. Зариф Башири был не просто вхож в дом – он был учеником и сподвижником великого татарского писателя.

 

Также Зариф Башири был очарован произведениями Габдуллы Тукая. А дружбу и творческие взаимоотношения Г. Тукая и З. Башири прекрасно описал в своей статье «Поэт и город. Габдулла Тукай в Уфе» писатель Суфиян Сафуанов. Габдулла Тукай и Зариф Башири действительно были друзьями, хотя, бывало, Г. Тукай как наставник и учитель критиковал некоторые стихи З. Башири за излишнее многословие. Порой через газетные статьи колол острым словом друга-поэта, но именно по-отечески.

 

И конечно же, хочется сказать о проведении праздничных торжеств. По поручению Правительства Республики Башкортостан от 29 мая 2012 года № 230-7447 13 мая 2013 года в Национальной библиотеке имени Заки Валиди при содействии Министерства культуры РБ, Союза писателей РБ и Центра культуры им. Зарифа Башири РБ будет проведен памятный вечер. 26 марта 2013 г. Комиссия по охране памятников старины Министерства культуры Республики Башкортостан приняла решение установить памятную мемориальную доску на доме в Уфе, где с 1933 по 1962 год жил З. Башири.